За окном плескалась Тьма.
Кажется, стоит только протянуть руку и она послушным котенком свернется на ладони, заурчит, прильнет пушистым боком, своей незамысловатой песенкой развеяв тишину. Хотя, нет. Все это неправда и обман. Это просто Владычица Снов и Иллюзий вновь раскинула свои Сети, ловя Несущих Вахту и Стражей Спящих. Трое из них уже навсегда стали ее Слугами… Трое канули в Вечности, едва ступив на туманную дорогу, выстланную звездами. Трое...
Их было девять - пять Стражей, хранящих покой Спящих, и четверо Избранных, в чьих руках трепетали их души. Теперь, Стражи несли вахту и у покоев последнего, кого коснулся живой огонь Великой Птицы. Но что могли сделать они? Как справиться с противником, что полночным духом, бесплотной невидимкой проникает всюду?..
Тьма завораживала, шептала, просилась пустить ее в тепло, приютить, приласкать… Обещала раскрыть самые сокровенные тайны, исполнить мечты…Руки сами собой потянулись ей навстречу, раскрывая объятия. Приди…
Холод стекла пронзил пальцы. В голове прояснилось. В черноте за окном горел безумной яростью оранжевый глаз Великого Змея. Отсюда Пожиратель Миров выглядел не больше одной из тех игрушечных лодочек, что хоть раз в жизни мастерил каждый мальчишка на Исходе Зимней Луны, чтобы в Сердце Весны отправить ее в плавание к Капитану Лунной Барки…
Тьма за стеклом колыхнулась, замерцала… Струящийся бледный свет очертил берега канала и чуть покачивающийся на мелкой зыби кораблик. Вот он изящно взлетел на гребень волны, и его паруса засеребрились в Ночи, а высокие мачты украсила россыпь мельчайших звезд… Вот он снова соскользнул в глубину между валами и почти пропал из виду… Странствие… Лунный Хозяин предсказывал странствие создавшему лодочку… Странствие в Ночь…
Слезы щипали глаза, туманя горизонт, мешая разглядеть миниатюрный кораблик…
Часы пробили Волчью Вахту.
Пора.
Он не видел, куда идти, но это и не требовалось. Изо дня в день маршрут не менялся… День… Очередное слово-насмешка, слово, лишенное смысла. Здесь не было ни дня, ни ночи. Лишь неяркий сумеречный свет, неторопливо пульсирующий в такт с редким биением гигантского сердца.
Дверь открылась, едва он приблизился к ней. Тонкие язычки пламени, непостижимым узором вьющиеся по стенам, ожили, заполняя коридор мягким умиротворяющим светом. Золотым и алым сияло пушистое перо на полу, прямо в центре прохода…
Так не бывает!!!…
В глазах потемнело, а под ногами разверзлась бездна, откуда гримасничая и хохоча, на него смотрели высохшие лица ушедших за Безжалостной Повелительницей Безумия. А за ними покачивался на ночном серебре вод кораблик…
Нет!!!…
Пальцы судорожно царапнули пол, и живое пламя прильнуло к ладони. Теплые, совсем не обжигающие, язычки огня ласкали пальцы, роняя на пол тяжелые, как будто маслянистые капли света. Пламенная вязь на стенах коридора вспыхнула ярче. На другой стороне возле распахнутой двери в Покои Несущих Вахту стоял последний из Избранных Птицей. У его ног сломанной куклой, облаченной в праздничные шелка, скорчился Страж, а за спиной разгоралось кровавое зарево пожара. Еще недавно пламенеющие глаза Избранного, выжженными угольями смотрели куда-то за Хранителя Спящих.
Он шагнул вперед, словно факел, подняв над головой пылающее золотом перо, и фигура Несущего Вахту рассыпалась пеплом, инеем высеребрив одежды мертвого Стража.
Четверо… Их осталось только четверо – один на один с Вечностью…
Покои Несущих Вахту были свиты из огня. Текущее живое пламя обрамляло гигантские окна, смотрящие в усыпанную сияющими звездами черноту, диковинными узорами расцвечивало пол, сплеталось в удобные кресла. Он почти робко опустился в одно из них. И боль, набросившаяся на него после ухода Избранного, утихла. Языки света оплели его, затягивая в сияющий кокон. Он почти утонул в ласковом огне кресла.
- Мой Грезящий, - нечеловечески глубокий голос прошелестел на самом краю сознания, и его глаза закрылись…
